Из воспоминаний людей, находившихся рядом с Т.Э.Лоуренсом в Аравии

[tes3m]

     С.К.Роллс, шофер, управлявший любимым бронированным Роллс-Ройсом Лоуренса (Blue Mist), в своих мемуарах "Стальные колесницы в пустыне" так вспоминает Лоуренса во время их первой встречи, когда тот появился перед ним в арабском одеянии и, конечно, сперва показался ему арабом: «Впервые взглянув ему прямо в глаза, я был ошеломлен. Это были голубовато-серые глаза, а лицо — красное, а не кофейного цвета, как у других арабов. Вместо угрюмой недоверчивости в этих глазах был смех. Когда он приблизился, я услышал мягкий, мелодичный голос, который казался девичьим в этом мрачном окружении: "Ваш капитан с вами?" Он говорил изысканно, на оксфордский лад. В полном изумлении я выронил сигарету. На мгновенье он положил мне руку на плечо. "Меня зовут Лоуренс, — сказал он. — Я прибыл, чтобы к вам присоединиться"». (1)
     В статье, написанной для сборника "Лоуренс в воспоминаниях друзей" Роллс другими словами рассказывает то же самое: «Я мельком увидел глаза этого араба — голубовато-серые глаза, которые, казалось, искрились плутовской дерзостью. Из под его белого головного убора послышалось мягкое, почти девичье: "Ваш капитан с вами?" Кажется, я выронил сигарету. Он похлопал меня по плечу и, успокаивая, сказал: "Меня зовут Лоуренс, я прибыл, чтобы к вам присоединиться"». (2)
     Дальше Роллс пишет: «Этот новый командир и потом не стал держаться сурово и по-военному, он был совсем не похож на тех высоких чинов, с которыми я служил раньше. Приказы у них щелкали, как выстрелы; они требовали воинских приветствий и должным образом на них отвечали; их команды исполнялись в точности, часто неохотно и бездумно. А тут была власть, которая, казалось, отдавала приказы непосредственно душе, очаровывая и убеждая, вынуждая забыть о сопротивлении и cводя на нет упрямство. Во время поездок, сидя рядом со мной в бронированном Роллс-Ройсе, он говорил — объяснял смысл восстания, обсуждал огромную работу, которую еще предстоит проделать, рассказывал о своих трудностях, надеждах и страхах, дурных предчувствиях и счастливой судьбе». (3)
     Заодно помещаю тут и описание поведения Лоуренса после взятия Дамаска, оставленное Алеком Киркбрайдом (4): «Вкусы у него были какие угодно, только не кровожадные, и он, казалось, был искренне потрясен тем, как свободно я пускал в ход свой револьвер — и вечером, после взятия Дамаска, когда он настаивал на спасении отставших от своих частей турецких солдат от расправы местного населения, и следующим утром, когда маленький отряд арабской армии был вызван, чтобы подавить опасные уличные бои и грабежи на базарах. Вечером, прежде чем идти наводить порядок в турецком военном госпитале, он попросил меня пойти с ним — помочь останавливать убийства турок на улицах. Я выразил готовность пойти, но предложил взять с собой вооруженный отряд. Он сказал: "А, не надо. Я уверен, мы и сами можем справиться!" Мы, должно быть, казались плохо подобранной парой: он — маленький, в арабских одеждах, без оружия, но с декоративным кинжалом, и я — высокий и долговязый, в хаки и с большим служебным револьвером. Когда мы натыкались на тех, кто убивал турок, он подходил и мягко просил их перестать, в то время как я стоял в стороне и угрожающе потрясал своим оружием. Однажды кто-то из них стал злиться, и я их сразу застрелил, не дожидаясь, когда возникнут серьезные проблемы. Лоуренс рассердился и сказал: "Ради Бога, перестаньте быть таким жестоким!"» (5)

Цитаты по-английски, источники и примечания

1. Looking now, for the first time, full into his eyes, I had a shock. They were steel grey eyes, and his face was red, not coffee-coloured like the faces of the other Arabs. Instead of the piercing scowl there was laughter in those eyes. As he came close I heard a soft, melodious voice, which sounded girlish in those grim surroundings, say 'Is your captain with you?' He spoke in the cultivated Oxford manner I dropped my cigarette in sheer astonishment.
He placed his hand for a moment on my shoulder, 'My name is Lawrence' , said he, 'I have come to join you'.(Steel chariots in the desert, the story of an armoured-car driver with the Duke of Westminster in Libya and in Arabia with T. E. Lawrence by S. C. Rolls, цитирую по книге — T.E. Lawrence: a biography‎ by Michael Yardley - 2000, р. 108).

2. I caught a glimpse of this Arab's eyes, steel grey eyes, and they seemed to glint with roguish impudence. From his white headdress there came a soft, almost girlish, 'Is your Captain with you?' I think I dropped my cigarette. He patted me on the shoulder and reassured me: 'My name is Lawrence, I have come to join you.' (Из книги T.E. Lawrence by his friends edited by Arnold Walter Lawrence - 1954, р. 137)

3. This new commander did not wax severe and military-like, indeed he was the very last person one would compare with the exalted ratings I had served with. Orders had been snapped out like the crack of musketry, salutes had been expected and duly received, commands had been obeyed to the letter, often grudgingly and unwittingly, but here was a power who seemed to command one's very soul, of charming persuasive manner, to seduce one's rebellion and counteract all obstinate ideas. He talked as he rode by my side in the Rolls-Royce tender, he explained the revolt, he discussed the great job which lay ahead, he spoke of his difficulties, of his hopes and fears, of his misgivings and good fortune. (Из книги T.E. Lawrence by his friends edited by Arnold Walter Lawrence - 1954, рp. 137-138)

4. О нем я писала: "Алек Киркбрайд, офицер из разведки, которого Лоуренс встретил в Аравии и взял под свое начало (видимо, потому что тот хорошо знал арабский), впоследствии писал о Лоуренсе: «Я был в то время слишком юным и неопытным, чтобы понять, насколько по-женски он и любил, и ненавидел. Если он относился к кому-то одобрительно, то был очарователен, но если ему кто-то не нравился, вел себя по отношению к нему недоброжелательно и злобно. Много лет спустя я слышал, как один психолог, основываясь на тексте "Семи столпов", говорил, что Лоуренс любил и хвалил только нижестоящих. Это было не так, но правильно было бы сказать, что Лоуренс был менее склонен не любить тех, кто был младше его по возрасту и ниже по званию». (Чтобы не создалось впечатления, будто Киркбрайд просто хочет очернить Лоуренса, привожу фразы, следующие за процитированными выше: «Я всегда чувствовал, что Лоуренс был примером торжества сознания над материей. По своим физическим данным он был практически тщедушен, но одной лишь силой воли заставлял свое тело совершать подвиги выносливости, в которых с ним не могли соревноваться другие, физически более сильные, люди»". Отсюда

5.His tastes were anything but bloodthirsty, and he appeared to be genuinely shocked by the free use which I made of my revolver during the evening after we entered Damascus , when he would insist on rescuing Turkish stragglers from being murdered by the local populace, and, during the next morning, when a small Arab army detachment was called upon to quell some nasty street fighting and looting in the bazaars. Before going to tidy up the Turkish military hospital that evening he asked me to go out with him and help in stopping the killing of Turks in the streets. I expressed my willingness to go, but suggested that we should take an armed party along. He said, 'Oh no; you and I can manage, I am sure!' We must have looked an ill-assorted couple, he short and in Arab robes with no arms but an ornamental dagger, and myself long and lanky in khaki wearing a large service revolver. When we found anyone butchering Turks he went up and asked them in a gentle voice to stop, while I stood by and brandished my firearm. Occasionally, someone turned nasty and I shot them at once before the trouble could spread. Lawrence got quite cross and said, "For God's sake stop being so bloody-minded!" (A crackle of thorns: experiences in the Middle East by Sir Alec Seath Kirkbride - 1956, pp. 8-9)

Октябрь 1918. После въезда в Дамаск.
«Великолепен был Роллс, и великолепен «роллс-ройс»! Они оба в этой пустыне стоили сотен людей» ("Семь столпов мудрости" в переводе FleetinG_).

+2

Портрет, который Джеймс Макбей написал в октябре 1918 года в Дамаске.

@темы: Аравия, отзывы о ТЭЛ, внешность ТЭЛ, черты характера ТЭЛ

Comments

[Masudi]

п. 4 - ссылка битая(

[tes3m]

Masudi Исправила.))

[Papa-demon]

Лоуренс рассердился и сказал: "Ради Бога, перестаньте быть таким жестоким!"»

боже, такая зайка.

[tes3m]

Papa-demon В фильме Лина у него есть приступы болезненной жестокости, которых он сам пугается, но ни один из очевидцев такого не пишет, даже те, кто его совсем не идеализирует, как Киркбрайд. Ну и еще его никогда не обвиняли в трусости.

[Papa-demon]

tes3m
я не очень давно читаю сообщество и вообще не видела ни одного фильма про лоуренса - но все это безумно интересно.
спасибо, что занимаетесь этим!

[tes3m]

Papa-demonСпасибо, мне приятно, когда кому-то интересно.)))

[рика инверс вредная и ленивая]

Когда мы натыкались на тех, кто убивал турок, он подходил и мягко просил их перестать, в то время как я стоял в стороне и угрожающе потрясал своим оружием.

ужасно нравится этот момент ХD

[tes3m]

РиКа Инверс вредная,ленивая и с тапками Я смеялась, когда прочитала.))

[рика инверс вредная и ленивая]

вообще моя любимая стратегия,очень надёжно помогает договариваться ирл

[tes3m]

РиКа Инверс вредная,ленивая и с тапками "Добрым словом и револьвером..."

[Неуловимый Джа]

Обстрел очарованием )
Скажите, а в сети есть воспоминания самого Лоуренса?

[Неуловимый Джа]

Сорри за вопрос, увидела тэг.

[tes3m]

cuppa_tea Его книга "Семь столпов мудрости" есть в переводе  FleetinG_
fgpodsobka.narod.ru/translations.html
Но к этой книге нельзя подходить как к точному отчету о событиях. Сам Лоуренс писал биографу Грейвзу в частности о главе, рассказывающей про взятие Дамаска:"I was on thin ice when I wrote the Damascus chapter and anyone who copies me will be through it, if he is not careful. SP is full of half-truth: here." Я ступил на тонкий лед, когда писал главу о Дамаске и тот, кто последует за мной, провалится сквозь него, если не будет осторожен. "Семь столпов" полны полуправды:и тут так".

[Неуловимый Джа]

tes3m
Спасибо.
Хочу почитать что-то от первого лица (его лица)), так что фактическая точность пока не принципиальна

[manon-r]

Да, цитата (по которой я сюда пришла) гениальна...

[tes3m]

cuppa_tea Понятно.))
manon-r

[Masudi]

он — маленький, в арабских одеждах, без оружия, но с декоративным кинжалом

И вот в этом - весь Лоуренс

[tes3m]

Masudi Именно.)))

[tes3m]

Masudi

[Masudi]

tes3m Такая няшечка!

[tes3m]

Masudi И с декоративным кинжалом!

[Masudi]

tes3m . и явно просит не убивать турок

[tes3m]

Masudi Нет, это он уже поздравляет турок с тем, что их не убили.

[Masudi]

tes3m . дада

[Scheherazade]

В пост добавлены картинки.

[Papa-demon]

и отлично иллюстрируют все это дело, спасибо!

[Неуловимый Джа]

С каждым новым портретом Лоуренс все хорошеет )

[tes3m]

Papa-demon Ага, надо было с самого начала сделать с фотографиями.))
cuppa_tea Ну, в интересах правды скажу, что он не на всех фотографиях выходил хорошо. Да и вообще — маленький рост и некоторые недостатки сложения мешали.

[Friday_on_my_mind]

tes3m Может, вопрос не совсем по теме, но...Это меня почему-то волнует.
Каково было отношение Лоуренса к религии? Нет, не так: во что верил он сам, если об этом известно хоть что-нибудь?..
Ведь, милосердие к побеждённым не говорит о религиозности. Это могло быть просто проявлением личного благородства.

[tes3m]

Friday_on_my_mind

Ведь, милосердие к побеждённым не говорит о религиозности. Это могло быть просто проявлением личного благородства.

Конечно, не говорит. Милосердие к побежденным говорит о том, что он не был жестоким.

Каково было отношение Лоуренса к религии? Нет, не так: во что верил он сам, если об этом известно хоть что-нибудь?..

Известно кое-что, хотя он на эту тему не так часто высказывался. Он был воспитан крайне религиозной матерью, брат его стал священником-миссионером, и неизвестно, когда сам Лоуренс утратил веру, если в детстве верил (он в подростковом возрасте увлекался Средневековьем - храмами, мучениками, крестовыми походами, поэтому некоторые думают, что он и сам был верующим, хотя бы в юности, однако увлечение у него было эстетическое, не похоже, чтобы он и тогда сильно верил в бога). Он писал, к примеру, так: "Если бы у меня был бог и если бы этот бог был приличным парнем, я бы его попросил..." , Ясно, что к христианству он относился скептически. Писал Шарлотте Шоу в феврале 1927, что христианская религия "утверждает, (i) что мы существуем, (ii) что человек - центр мироздания, и (iii) что Бог более или менее подобен человеку", хотя (i) — «не доказано», (ii) — «невозможно», (iii) — «смехотворно». В одном письме к художнику Роттенштейну назвал священников "обезьянами в черном облачении" (black-suited apes) по поводу того, что Томаса Гарди, когда хоронили, расписывали как верующего, а он не верил: "Он бы из-за всего этого только улыбнулся, проявив терпимость, но я возмущаюсь за него, зная, что эти гладкие настоятели соборов и каноники обманывали, прикрываясь его именем. Гарди был слишком велик, чтобы переносить его как врага их веры, таким образом, они должны были вернуть его себе".
Лоуренс, конечно, это писал тем, кого это не могло ужаснуть, а с верующими друзьями помалкивал на этот счет. Джону Брюсу он объяснял, что его дядя (который якобы платил Брюсу за то, чтобы тот сек Лоуренса) осуждает его за многое, в т.ч. за то, что он, Лоуренс, "бросил вызов Богу". Биограф пишет: "Если и бросил, то оставил это при себе". Хотя он называл брак «узаконенной проституцией», но пошел на свадьбу к Сассуну (погоревав перед этим, что Сассун, бывший до этого геем, теперь становится таким обыкновенным — но Сассуна опять же не стал знакомить с этими своими мыслями). Хотя он испытывал отвращение к продолжению рода, но крестил сыновей у друзей, которые об этом просили (включая Джона Брюса).
А сам он находился в значительной степени под влиянием Ницше, но не был последователен в своих взглядах. Верил он, кажется, в некое высшее начало, вроде мировой воли.