Перевожу субтитры к "Опасному человеку, или Лоуренсу после Аравии" и все время узнаю цитаты: все, что показано в фильме, так или иначе опирается на источники, которые я читала — письма, дневники, воспоминания. А ведь когда я смотрела "Опасного человека" в первый раз, зная о Лоуренсе гораздо меньше, чем теперь, я думала, что этот фильм, наверное, еще более вольная фантазия о нем, чем "Лоуренс Аравийский". Конечно, трактовка источников может вызывать сомнения, но их вызывают любые суждения о Лоуренсе — не у одного человека, так у другого. А явных выдумок в сценарии все-таки нет.
Меня больше всего в этом фильме смущало предположение, что Лоуренс посвятил "Семь столпов мудрости" принцу Фейсалу.
Тут я подробно писала о том, почему адресатом посвящения большинство писавших о Лоуренсе считали и считают Дахума (в том числе брат Лоуренса и авторизованный биограф Джереми Уилсон). Но версию сценаристов фильма нельзя назвать бессмысленной. Она возникла, видимо, в результате размышлений над ролью, сыгранной Лоуренсом в политике. Я процитирую отрывок из статьи Альберта Хурани, в котором кратко охарактеризована политическая деятельность Лоуренса во время войны и в первые годы после ее завершения: «Но что бы ни думали об участии Лоуренса в военных действиях, его политическая роль была действительна велика. Документы военного и послевоенного времени, которые теперь находятся в Государственном архиве, показывают, что значение Лоуренса было гораздо больше, чем кто-либо мог поверить. Его политическая линия была очень личной. У него была своя точка зрения на то, что должно происходить, и он старался внушить ее всем остальным. Он считал, что Сирией должна править династия Хашимитов, точнее, один определенный человек из династии Хашимитов — Фейсал (а не члены его семьи). По словам самого Лоуренса, его притязания простирались шире: за время войны у него родилась мечта — утвердить власть Фейсала в Сирии, а затем присоединить Хиджаз, Йемен и, наконец, Ирак.
Поразительную силу воли проявил он, пытаясь навязать свои идеи не только арабам, но и собственному правительству. Это поистине необыкновенная история о том, как один человек с исключительно сильной волей и сильной индивидуальностью попытался диктовать политику не только небольшим и разрозненным арабским вооруженным силам, но и одной из могущественнейших мировых держав. Он стремился к своей цели не только беззаветно, но в какой-то мере даже беззастенчиво — сочиняя фальшивые отчеты о происходящих событиях, не выполняя приказаний своего правительства, вводя в заблуждение арабов относительно британской политики и, как стало понятно, обманывая и само британское правительство. Он потерпел неудачу, но позже одним лишь напряжением воли cмог добиться частичной компенсации, полууспеха — создав хашимитские государства в Ираке и Трансиордании» (1).
читать дальше Лоуренс объяснял свое участие в Арабском восстании прежде всего личными мотивами. В ноябре 1919 он писал чиновнику Министерства иностранных дел Г. Дж. Кидстону: "Мне очень нравился один араб, и я подумал, что подходящим подарком будет свобода для всего этого народа"(2). Дальше он пишет, что этот человек уже умер, но можно ведь допустить, что Лоуренс нарочно ввел в заблуждение адресата, а в дальнейшем и читателей (в "Семи столбах" смысл деятельности Лоуренса в Аравии объясняется так же: "Самым сильным мотивом все это время был личный, не упомянутый здесь, но стоявший передо мной, наверное, каждый час, все эти два года. Текущие мучения и радости могли выступать, как башни, на фоне моих будней, но, прозрачный, как воздух, этот скрытый мотив менялся, превратившись в стойкий элемент жизни, почти до конца. Он отмер, прежде чем мы достигли Дамаска" [в переводе FleetinG_]). Кроме того, Лоуренс однажды написал Грейвзу, что его слова о смерти того, кому посвящены "Семь столпов мудрости", не надо понимать буквально (обычно считается, что Лоуренс просто морочил голову биографу, но создатели фильма могли увидеть тут подтверждение своей версии). Еще можно допустить, что Лоуренс, участвуя в войне, сперва думал об одном человеке, а потом о другом. Свидетельства очевидцев подтверждают, что арабского принца и его английского военного советника действительно связывала сильная взаимная привязанность.
В фильме "Опасный человек, или Лоуренс после Аравии" показана деятельность Лоуренса на Парижской мирной конференции, созванной в 1919 году странами, победившими в Первой мировой войне. Лоуренсу в это время было 30, Фейсалу — 35. Лоуренс официально присутствовал на конференции в качестве консультанта британской делегации по арабскому вопросу, но "присоединился к Фейсалу и арабам (Фейсал ... возглавлял арабскую делегацию)" (3) в качестве переводчика. Уинстон Черчилль вспоминал об одежде Лоуренсе во время конференции: «В этот период он надевал арабский костюм, чтобы лучше идентифицироваться с эмиром Фейсалом и арабскими требованиями, с которыми тогда часто спорили» (4). Чаще всего Лоуренс носил английскую военную форму с арабским головным убором, но иногда одевался полностью по-арабски. Многие британские официальные лица относились к этому неодобрительно, и впоследствии Лоуренс утверждал, что надевал арабскую одежду всего три раза: «Арабский наряд носил в Европе: а) на вечере у миссис Линдсей – для смеха. б) вместе с Фейсалом в Букингемском дворце – как переводчик. в) когда позировал Огастесу Джону» (4). Но этому противоречат воспоминания очевидцев, причем и тех, кто был настроен по отношению к Лоуренсу очень доброжелательно и даже восхищался им (я имею в виду прежде всего историка Арнольда Тойнби). Лоуренс пишет, что был одет в британскую униформу и арабский головной убор (5), когда 6 февраля выступил в качестве переводчика Фейсала, изложившего свою позицию перед участниками конференции, а по воспоминаниям других, на Лоуренсе были "струящиеся белоснежные одежды" (Ллойд Джордж)(5), "Лоуренс был ослепителен в белоснежных одеждах и головном уборе, украшенном золотым обручем" (Р.Майнерцхаген)(6), Лоуренс был "в арабском платье" (Тойнби)(5).
Лоуренс особенно стремился установить хорошие отношения с американцами, поскольку рассчитывал на их поддержку в противовес позиции французов в вопросе о Сирии. Неудивительно, что именно американцы оставили самые подробные и любопытные описания Лоуренса и Фейсала в тот период. Профессор Джеймс Т. Шортуэлл*, историк по специальности, член американской делегации, писал, вспоминая других участников конференции: «Среди них был молодой преемник Магомета, полковник Лоуренс, двадцативосьмилетний покоритель Дамаска, с детским лицом и почти постоянной улыбкой – самая обаятельная фигура на всей мирной конференции, как говорили все вокруг» (4) (для сравнения фраза из отзыва о Лоуренсе американского офицера Ишэма: «Я думаю, никому не могло бы прийти на ум, что этот молодой чувствительный юноша, скромный, неопытный на вид, может оказаться Лоуренсом Аравийским, с его способностями и подвигами, о которых все столько говорили» (4)).
Шортуэлл вспоминал: «Лоуренс пришел в форме британского полковника, но с арабским головным убором, чтобы составить компанию своему другу... Его описывали как самого интересного из живущих ныне британцев. Он изучал средневековую историю в Колледже Магдалины, где приобрел привычку спать днем и прогуливаться ночью, отдыхая в оленьем парке в четыре часа утра – личность в том же роде, что Шелли, и все же слишком мужественный, чтобы быть поэтом. Это человек скорее маленького роста, крепко скроенный, выглядит не старше двадцати восьми, с рыжеватыми светлыми волосами, типично английским лицом, загоревшим в пустыне, замечательными голубыми глазами и улыбкой, которая быстро появлялась в ответ на улыбку его друга. Было очевидно, что эти двое друг друга очень любят. Мне редко приходилось наблюдать такую взаимную привязанность между взрослыми мужчинами, как в этом случае» (7).
Фейсал говорил только на арабском. Шортуэлл записал: "Полковник Лоуренс должен был всё переводить, поскольку, как шутливо заметил Фейсал, когда они были вместе на Востоке, Лоуренс так стремился изучить арабский, что не давал ему и слова вставить по-английски, а из-за недоверия и неприязни к французам он и на их языке не выучился говорить, поэтому может общаться только при посредничестве полковника Лоуренса. Тем не менее, он улавливал, что мы собираемся делать..." (7) На самом деле, Фейсал знал и английский, и французский. Немецкий генерал Лиман фон Сандерс писал: "Я хорошо узнал Шерифа Фейсала в Константинополе летом 1914. Это был типичный арабский grand seigneur (вельможа). Он получил хорошее образование в европейском духе и хорошо говорил по-английски" (8). Джереми Уилсон пишет, что вряд ли это могло быть правдой ("Фейсал мог, конечно, знать несколько слов по-английски"), потому что письма к Лоуренсу Фейсал писал по-французски (8). Других оснований сомневаться в словах немецкого генерала Уилсон не приводит. Не знаю, насколько хорошо знал английский сам Лиман фон Сандерс (вспоминается, однако, как в "Великой иллюзии" Ренуара во время Первой мировой войны немецкий и французский аристократы общаются между собой именно по-английски), но не думаю, что он бы стал вообще безо всяких оснований приписывать человеку, которого знал лично, отличное владение языком, если бы тот знал на нем всего несколько слов. Понятно, почему Уилсон не хочет верить немецкому генералу. На слова генерала ссылался Бремон, а Олдингтон, прочитав у Бремона, что Фейсал превосходно говорил по-английски, в то время, как его брат, Абдулла, знал лишь арабский и турецкий, решил, что Лоуренс потому и избрал своим вождем именно Фейсала, ведь сам он недостаточно хорошо владел арабским (9). Кроме того, Джереми Уилсону не нравится, когда Лоуренса ловят на обмане, ему было бы приятнее, если бы Фейсал с Лоуренсом не морочили людям головы. Но что же делать, если даже сам Джереми Уилсон невольно подтверждает, что морочили — они же уверяли, что Фейсал не знает и французского, а Уилсон цитирует письма Фейсал к Лоуренсу, написанные по-французски (во время войны), и пишет, что "его французский был явно лучше его английского" (8) и что это был язык, на котором говорила турецкая элита (с представителями которой Фейсал общался до войны). Не понимаю все-таки, каким образом эти письма на французском должны доказывать, что Фейсал не знал английского. Возможно, ему было труднее на нем писать, а возможно, Лоуренс уже тогда решил не слишком афишировать, насколько хорошо арабский принц понимает то, что говорится в его присутствии по-английски.
С Фейсалом и Лоуренсом на конференции познакомился и профессор Уильям Линн Уэстерман**, тоже историк. Вот что рассказывает о его впечатлениях современный автор: «Из всех вовлеченных в эту международную игру игроков, встреченных Уэстерманом в Париже, самое большое впечатление на него произвели двое, тесно связанные с тем регионом, которым занимался и он, со Средним Востоком. Это были Т.Э.Лоуренс и принц Фейсал. Уэстерман увидел "Лоуренса Аравийского" в первый месяц своего пребывания в Париже — на приеме, который лорд Роберт Сесил давал в честь нескольких американцев. Очевидно, Лоуренс овладел вниманием всех присутствовавших на вечере, рассказывая о своих приключениях и выражая свои взгляды, поскольку Уэстерман после той встречи написал лищь об этом. Он описывает Лоуренса как "вполне чистосердечного двадцатидевятилетнего парня маленького роста." Позднее Уэстерман также отметил "нежный голос и девичьи глаза" Лоуренса. ... Фейсал произвел на Уэстермана даже еще большее впечатление. Через неделю после встречи с Лоуренсом Уэстерман записал в дневнике: "Сегодняшний вечер был наполнен впечатлениями — я ужинал здесь в отеле с эмиром Фейсалом и полковником Лоуренсом". Оба были в арабском платье. После ужина Фейсал изложил свою версию взаимоотношений арабов с европейцами и с турками. "Драматичная история, и изумительно рассказанная, полностью по-арабски (музыкальный язык) с немногочисленными, но грациозными жестами. У него длинные пальцы и безукоризненно чистые ногти. Линия лба прямо переходит в линию носа, образуя греческий профиль. Полковник Лоуренс переводил." К концу вечера Уэстерман пришел к заключению: "Это и в самом деле выдающийся человек. Я ошибался, считая, что за него думает Лоуренс. Лоуренс говорит, что может помочь ему в частностях, но когда дело касается принципиальных вопросов, Фейсал вырывается вперед, как машина с мощным двигателем"» (10).
Любопытно, что Уэстерман пришел к своим выводам, слушая переводы речей Фейсала, сделанные Лоуренсом, и суждения Лоуренса о Фейсале. Если учесть, что друзья для того и договорились притворяться, что Фейсал не знает английского, чтобы за него мог говорить Лоуренс (более хитрый, находчивый, лучше понимающий психологию тех, с кем они имели дело на конференции), можно заключить, что Уэстерман поверил тому, в чем его пытался убедить Лоуренс. Последний показался ему чистосердечным, однако пишут, что позднее (в 1944) Уэстерман критически отзывался о тех, кто попал под влияние мифов, созданных книгой Лоуренса (11). Что касается слов Лоуренса о том, что он влияет на Файзала только в мелочах, а не в принципиальных вопросах, приведу несколько суждений о Фейсале: "Провел очень нелегкие несколько дней с Фейсалом. У него не очень сильный характер, он постоянно колеблется под влиянием окружения" (полковник Джойс, непосредственный начальник Лоуренса, в 1917 в послании Клейтону) (12), "Фейсал такой нервный, с ним нелегко, но поскольку Лоуренс тут, все идет хорошо" (Дж.Ллойд в 1917 в послании Клейтону) (13), "[Фейсал] всегда слушался временных советчиков, несмотря на то, что сам мог решить лучше" (Лоуренс в 1933) (14). Французский атташе писал в 1917 о Фейсале и Лоуренсе: "Фейсал, со своей стороны, находится под сильным влиянием молодого иностранца и, неохотно позволив ему уехать, настоятельно требует его возвращения" (15) (это видно и по письмам Фейсала, который писал Лоуренсу, например, так: "Жду вашего приезда, потому что я очень хочу вас видеть: мне нужно очень много вам сказать. Взорвать железную дорогу легко. Приехал майор Гарланд и мы можем послать его этим заняться. Гораздо важнее, чтобы вы были тут, а не разрушали эту железнодорожную линию..." (8)) Джереми Уилсон цитирует Клейтона: "После долгих разговоров с Викери (еще одним британским офицером, находившимся тогда в Ведже) заместитель полковника С.Э.Уилсона (британского представителя в Джидде) писал [С.Э.Уилсону]: "Лоуренсу рядом с Фейсалом просто нет цены" (16).
Переводы цитат мои (проверяла amethyst deceiver), за исключением принадлежащих FleetinG_ (что я отметила в примечаниях).Примечания, источники и некоторые цитаты по-английски1. The Myth of T.E.Lawrence by Albert Hourani (Adventures with Britannia:Personalities, Politics, and Culture in Britain edited by William Roger Louis - I.B.Tauris, 1996), p. 18
2. Letters of T. E. Lawrence, edited by Malcolm Brown ,1988 Стp.169
3. A prince of our disorder: the life of T. E. Lawrence by John E. Mack - Harvard University Press, 1998, р. 264
4. Цитирую в переводе FleetinG_ (в статье "T.E. Lawrence et sa Legende" by Yannik Snoeckx (University of Geneva, Switzerland) pay.diary.ru/~arabiannights/p90322160.htm
5. A prince of our disorder: the life of T. E. Lawrence by John E. Mack - Harvard University Press, 1998, р.267
6. Middle East diary, 1917-1956 by Richard Meinertzhagen, Cresset Press, 1959, p. 30
7. Перевод этого отрывка из воспоминаний Шортуэлла принадлежит в основном FleetinG_ — он взят из статьи "T.E. Lawrence et sa Legende" by Yannik Snoeckx (University of Geneva, Switzerland) в ее переводе. Но эта статья была переведена с французского и FleetinG_писала, что ждет "поправок в цитатах (на случай, если они, пройдя через два перевода, подверглись каким-то метаморфозам)", и описание Лоуренса там было приведено в сокращении, поэтому я сверила перевод с подлинником, несколько слов изменила и добавила пропущенные строки. "He has been described as the most interesting Briton alive, a student of medieval history at Magdalen College, where he used to sleep by day and work by night and take his recreation in the deer park at four in the morning — a Shelley-like person, and yet too virile to be a poet. He is a rather short, strongly built man of not over twenty-eight years, with sandy complexion, a typical English face, bronzed by the desert, remarkable blue eyes and a smile around the mouth that responded swiftly to that on the face of his friend.The two men were obviously very fond of each other. I have seldom seen such mutual affection between grown men as in this instance. Lawrence would catch the drift of Feisal's humor and pass the joke along to us while Feisal was was still exploding with his idea; but all the same it was funny to see how Feisal spoke with the oratorical feeling of the south and Lawrence translated in the lowest and quietest of English voices, in very simple and direct phrases, with only here and there a touch of Oriental poetry breaking through" (At the Paris Peace Conference by James Thomson Shotwell -The Macmillan Company, 1937, рp. 130-131)
8.Lawrence of Arabia: The Authorized Biography of T.E. Lawrence by Jeremy Wilson, 1990, p.1062
9. Richard Aldington and Lawrence of Arabia: a cautionary tale by Fred D. Crawford, SIU Press, 1998, p.34
10.Classical antiquity and the politics of America: from George Washington to George W. Bush by Michael Meckler, Baylor University Press, 2006, pp. 87-88
11.Ibid, p. 196
12. Lawrence of Arabia: The Authorized Biography of T.E. Lawrence by Jeremy Wilson, 1990, p.1059
13.Ibid, p. 1081
14. Ibid, p. 377
15.
16.Lawrence of Arabia: The Authorized Biography of T.E. Lawrence by Jeremy Wilson, 1990, p. 374
*Джеймс Т. Шортуэлл
**Уильям Линн Уэстерман
-
-
16.02.2011 в 19:21И субтитры, субтитры
-
-
16.02.2011 в 19:30но версия с Файсалом кажется мне на много - на много романтичнее
-
-
16.02.2011 в 19:46Мне давно надо было перевести, но я то болела, то не могла решиться (почему-то именно этот вид перевода вызывает у меня трепет: видимо, потому, что сама столько раз осуждала переводчиков фильмов - ну и страшно ошибиться).
Tamillla Фильм этот вообще такая love story на фоне политики. Но что меня умиляет - всё там основано на каких-то источниках! А то ведь, бывает, такое сочинят, что исторические лица и события неузнаваемы (Я не о "Лоуренсе Аравийском": там такое "Сказание о Лоуренсе" или "Песнь о Лоуренсе", и режиссер сам показывает, что не буквально следует фактам: скажем, если реальный американский журналист, прославивший Лоуренса, был не старше Лоуренса, а моложе, и не ездил с ним долго, а провел рядом 2 дня, так ведь и зовут его в фильме иначе!)
версия с Файсалом
шиппер пейринга Али/Лоуренс,считал, что адресат посвящения — Али.-
-
16.02.2011 в 19:51Но даже эти слова не с потолка взяты. Лоуренс писал Ллойд-Джорджу: «... I will obey the F.O. and the W.O. and not see Feisal again» (Уилсон цитирует)
-
-
16.02.2011 в 19:54Я всё-таки думаю, что принц притворялся, это ж выгодно на дип. переговорах. Пока тебя и тебе переводят, ты всё слушаешь внимательно и ещё раз обдумываешь. И для ответа будет больше времени. Да и вокруг могут наболтать что-нить лишнее, считая, что ты не поймёшь. Удобный приём.))
Кстати, об имени. Видела варианты Файзал, Фейсал, Файсал... Ты знаешь, какой более соответствует арабскому произношению?
и - урааааааааа
Много там ошибок в тексте? боюсь, немало, я ж программным путём их вытаскивала, автоматом распознавала.
-
-
16.02.2011 в 20:06жду не дождусь, когда буду фильм смотреть)))
а после этой сцены - горячий примирительный секс?
А писатель Десмонд Стюарт, шиппер пейринга Али/Лоуренс, считал, что адресат посвящения — Али.
что ж ты со мной делаешь,
а как Стюарт обосновывал?
-
-
16.02.2011 в 20:15тут
это я его полное имя ввела
-
-
16.02.2011 в 20:19-
-
16.02.2011 в 20:33Конечно, притворялся.)) это ж выгодно на дип. переговорах. Пока тебя и тебе переводят, ты всё слушаешь внимательно и ещё раз обдумываешь. И для ответа будет больше времени. Да и вокруг могут наболтать что-нить лишнее, считая, что ты не поймёшь. Совершенно верно. ))) Да и Лоуренс привык решать, что и как им говорить. Кстати, об имени. Видела варианты Файзал, Фейсал, Файсал... Ты знаешь, какой более соответствует арабскому произношению? Увы, пока не поняла. Сам Лоуренс писал по-разному, что уж с других спрашивать! Feisal, Faisal, Faysal и т.д. В фильме произносят так, что по-русски вернее всего передавать ФАйсал, но я остановилась на Файзал пока.
Ошибки есть, они даже в самих сабах есть, но я все понимаю пока. Хотя иногда смешно.)))) ol the prolit. Вместо of the prophet.)
Tamillla Я еще картинку добавила в тот комментарий. Файнс такой, каким описывают настоящего Лоуренса: с очаровательными глазами, голосом и улыбкой.))))
а после этой сцены - горячий примерительный секс?
а как Стюарт обосновывал? А очень просто: мол, Дахум забылся, он был в прошлом, Sharif Ali, the pure-blooded, beautiful Arab warrior, is the new reality, reducing Dahoum to the shadowy ghost of a past love. А в "Столпах" Лоуренс об Али писал восторженно, а о Файзале противоречиво, т.к. они тогда обижались друг на друга (потом и правда помирились), поэтому Д.С. не учитывал Файзала как кандидата. И потом S.A. совпадает с настоящим именем Дахума или с именем Sharif Ali. Стюарт считал, что они оба адресаты.
While Stewart considered that the poem To S.A. was prompted by Dahoum, he found the germ of it in TE's wartime experiences with Sharif Ali.
It is conceivable that S.A. links two people -- Sharif Ali and Dahoum -- and perhaps two places -- Deruj, the Syrian village in which he had lost an important piece of property, his camera, and tasted violence -- and Azrak, where he had spent ten days with Sharif Ali. [T. E. Lawrence, Paladin ed., p.253]yagitani.jpn.cx/tel/tpc_en12.htm
-
-
16.02.2011 в 20:39Ну вот что делать? По англ. в фильме говорят с ударением на первый слог.( Файсал.((
-
-
16.02.2011 в 21:13-
-
16.02.2011 в 21:49tes3m , да, я чаще встречала вариант "Фейсал", но спросила, потому что не факт, что он самый "правильный". Зато, видимо, устоявшийся в практике перевода на русский.
ну да, там ошибок может быть действительно много, сабы-то шли не текстовым приложением к фильму, а вшитой картинкой! их пришлось сначала выдирать, потом распознавать и переводить в текстовый формат, при этом всяческие несуразности неизбежны(( Я только надеялась, что их бум не океан
-
-
16.02.2011 в 22:05-
-
16.02.2011 в 22:22-
-
16.02.2011 в 22:26-
-
17.02.2011 в 11:29-
-
17.02.2011 в 13:30-
-
17.02.2011 в 19:34tes3m
А если все таки взять безотносительно исторических справок, писем, дневников и т.д.,
ты бы была за какой пейринг?)))
-
-
17.02.2011 в 21:27ты бы была за какой пейринг? Да за любой, лишь бы он на чем-то реальном основывался (мне интересно вообще всё, что Лоуренс писал, всё, что современники о нем писали). А с Лоуренсом найти тех, кто ему на самом деле нравился, легче легкого: его волновали многие мужчины (красивые, высокие, сильные). И раз уж он не однолюб, то и мне интересны все его увлечения.
Но вообще-то я писала, пытаюсь написать рассказ, только никак не допишу, о нем и Ричарде Майнерцхагене, потому что меня волнует, как в своем дневнике РМ о нем писал. Там столько угадывается между строк. В фильме РМ не такой как был на самом деле - в жизни он был стройный, красивый и очень высокий. В фильме они показали, что это он приставал к Лоуренсу, а по дневнику РМ впечатление такое, что это Л. его провоцировал. РМ испывал к нему и любовь, и ...ну, не ненависть, а иногда злость, т.к. Л. ему в политике противостоял, когда они вместе работали у Черчилля. Лоуренсу удалось убедить Черчилля сделать так, как он хотел, а не так, как считал правильным РМ.
-
-
06.03.2011 в 15:33Вообще, лично я английский вроде бы как знаю, но без переводчика на дипломатические переговоры сунуться вряд ли отважусь. Там же надо не "понимать в общих чертах", а каждое слово дословно, со всеми скрытыми смыслами и непереводимой игрой слов
Мне всегда Фейсал "Семи столпов" казался больше похожим на того, кого сыграл Алек Гиннесс - но это он в знакомом ему арабском мире искушенный дипломат, и именно поэтому в чужом мире вполне мог делегировать основной объем ответственности тому, кто в этом чужом мире лучше ориентируется. Хотя да, можно прочитать его и в книге так, как в фильме прочитано
Про "Песнь о Лоуренсе" и про шиппера пейринга -
Фейсал устоялся как минимум с Черняка, который переводил для "Военной библиотечки" восстание в пустыне. Черняку я верю, он если сам не востоковед, то, судя по примечаниям, явно консультировался. Возможно, началось это даже с газет. Насколько я вижу, в арабском написании там буква "сад", а это "с", "похожая на шипение гуся"
Вот кусаю локти, вспоминая, что в детстве читан был злоядный советский фельетон, в котором фигурировал некий Фейсал, и, смутно припоминаю, некие западные авантюристы, оказывающие на него влияние
-
-
06.03.2011 в 15:53Мне всегда Фейсал "Семи столпов" казался больше похожим на того, кого сыграл Алек Гиннесс Да, и это естественно, фильм-то ставили по книге, а там Лоуренс рисовал Фейсала в соответствии со своими целями (прежде всего, доказать права Фейсала на власть). Как показывает Джереми Уилсон в своей книге по документам, Лоуренс очень старался показать Фейсала истинным лидером, возвышал, как мог, не упоминал про его колебания и мелкие интриги против англичан. Хотя да, можно прочитать его и в книге так, как в фильме прочитано Вот тут сомневаюсь. Видно, что в фильме с Файнсом опирались уже не на Столпы (что и понятно по таймлайну), а на переписку и мемуары, поэтому и вышел другой Фейсал.
но это он в знакомом ему арабском мире искушенный дипломат, и именно поэтому в чужом мире вполне мог делегировать основной объем ответственности тому, кто в этом чужом мире лучше ориентируется. Безусловно.
Фейсал Ну вот и я решила ориентироваться на твой перевод — как ты на Черняка
А вот где, как и который это был из Фейсалов..Да, жаль.)))
-
-
06.03.2011 в 16:07А в книге есть про прямоту фехтовальщика в шахматах и про быстродействие, не всегда сочетающееся с мыслительной деятельностью - на этой основе можно было построить и такой образ. Горячая кровь, "драматический оттенок хрупкости"... Ах да, еще про натуру, не годную для дела, на которое годны великие преступники.
-
-
06.03.2011 в 16:08-
-
06.03.2011 в 16:44-
-
06.03.2011 в 17:00-
-
06.03.2011 в 17:02-
-
06.03.2011 в 17:10-
-
06.03.2011 в 17:11-
-
06.03.2011 в 19:13И тут не обманули