Однажды Шарлотта Шоу упомянула в письме к Лоуренсу путешественницу и писательницу Розиту Форбс (1893-1967), которая прославилась в 1921 году, описав свое путешествие по Ливийской пустыне к оазису Куфра, где обитали последователи исламской секты Сенуси, обычно не пускавшие к себе посторонних (впрочем, немногим посторонним удавалось даже достичь этого оазиса). Розита была одета как арабская женщина и называла себя Ситт Кадиджа. Она изображала дочь египетского торговца Абдуллы Фэхми и черкешенки (объясняя этим слабое знание арабского языка). Затем газета "Таймс" предложила ей 5 тысяч фунтов за описание паломничества в Мекку, она направилась туда на корабле, но тут удача ей изменила. Сама Розита пишет об этом так: «С фелуккой, на которой... мы вплыли в бухту Джидда, случилось несчастье. Было столкновение. Нас всех опрокинуло в воду. Когда меня вытаскивали, я потеряла платок, которым покрывала голову во время паломничества. Темно-русые вьющиеся волосы были совсем не похожи на волосы египтянок. Еще хуже было то, что среди спасателей оказался стюард короля Хуссейна, которого я знала в Каире. Он не мог не признать меня». (1)
Однако Лоуренс знал об этом кораблекрушении больше: «Розита Форбс. Ха-ха! Я был в Джидде, спорил с королем Хуссейном о политике. Однажды он с оскорбленным видом глянул мне в лицо. Лицо у него было такого типа, что он выглядел оскорбленным, просто подняв глаза. Гордость его была невероятно глупа. Он спросил: "Зачем вы посылаете к нам в Мекку ваших женщин?" Я был озадачен. Его агент из Египта объяснил, что на корабле находится Розита Форбс — совершает паломничество под видом мусульманки. Вошел эмир Зейд (2), очень общительный юноша. "Розита! — воскликнул он. — Забегу и проверю!" "Нет, не забежишь"— твердо сказал Хуссейн. Они заспорили о том, как ее обнаружить, не оскорбив обыском корабль, полный женщин. Абд-эль-Мелек, агент из Египта, сказал, что они могут придумать, будто на корабле вспышка холеры, и подвергнуть всех карантину. Хуссейн согласился, и два дня спустя, когда прибыл корабль, так и сделали. Доктор не смог ее найти среди четырех-пяти подходящих женщин, поэтому Абд-эль-Мелек организовал кораблекрушение на мелководье этой гавани, и затем опознал ее. Был назначен агент тайной полиции, чтобы следовать за нею и ее помеченным паспортом. Майор Маршал, наш бывший доктор во время войны, был тогда британским дипломатическим представителем в Джидде. Я оставался с ним. К нему явилась Розита, в своем обличье египетской женщины, говорящей по-французски, прося помочь с паспортом. Маршалл не хотел ее узнавать. Хуссейн подозревал, что мы с ней в сговоре. Она находилась в нижнем зале, когда я вошел туда в сопровождении одного из английских служащих Маршалла. Она стремительно повернулась к нам спиной. Мы с Лэмби продолжили идти, притворяясь, что не смотрим на нее. (Мы, конечно же, не делали никаких замечаний о ее наружности.) Позднее она сдалась и от своего имени обратилась к Зейду за помощью, но он ничего не мог сделать против воли отца. Кто-то в Александрии выдал ее агенту Хиджаза в Суэце, прежде чем корабль отплыл. Я был раздосадован, что она явилась как раз в тот момент. Хуссейн и до того был тяжелым человеком, а после стал невыносим. С тех пор я не видел Розиту. Мы никогда не были друзьями. По моей вине. [На полях:] Я не люблю людей, извлекающих выгоду из своего пола.» (3)
В последней фразе Лоуренс хочет сказать, что Розита, привлекательная и кокетливая женщина, кружила головы мужчинам, которые из-за этого всячески старались ей помочь в ее путешествиях. Кажется, именно поэтому Розиту не любила и Гертруда Белл. Кстати, Розита произвела сильное впечатление не только на принца Зейда, но и на его брата Файсала, друга Лоуренса (Файсал помог ей с экспедицией к оазису Куфра).
Розита, конечно, не могла знать, что Лоуренс был так хорошо осведомлен о ее египетских неприятностях. Впрочем, описывая свои приключения, она упомянула и о нем: «Однажды утром, когда я поднималась по лестнице британского консульства — под надежным прикрытием вуали и в белом ихраме (4) — навстречу спускались полковник Лоуренс и Хадад Паша, представитель Хиджаза в Англии. "Посмотрите на эту женщину — сказал араб. — У нее красивые глаза." Лоуренс пошел быстрее, парировав: "У них всех — кожные болезни под вуалями"»(5)
Примечания, источники и цитаты по-английски.
Фотографии (9)
Однако Лоуренс знал об этом кораблекрушении больше: «Розита Форбс. Ха-ха! Я был в Джидде, спорил с королем Хуссейном о политике. Однажды он с оскорбленным видом глянул мне в лицо. Лицо у него было такого типа, что он выглядел оскорбленным, просто подняв глаза. Гордость его была невероятно глупа. Он спросил: "Зачем вы посылаете к нам в Мекку ваших женщин?" Я был озадачен. Его агент из Египта объяснил, что на корабле находится Розита Форбс — совершает паломничество под видом мусульманки. Вошел эмир Зейд (2), очень общительный юноша. "Розита! — воскликнул он. — Забегу и проверю!" "Нет, не забежишь"— твердо сказал Хуссейн. Они заспорили о том, как ее обнаружить, не оскорбив обыском корабль, полный женщин. Абд-эль-Мелек, агент из Египта, сказал, что они могут придумать, будто на корабле вспышка холеры, и подвергнуть всех карантину. Хуссейн согласился, и два дня спустя, когда прибыл корабль, так и сделали. Доктор не смог ее найти среди четырех-пяти подходящих женщин, поэтому Абд-эль-Мелек организовал кораблекрушение на мелководье этой гавани, и затем опознал ее. Был назначен агент тайной полиции, чтобы следовать за нею и ее помеченным паспортом. Майор Маршал, наш бывший доктор во время войны, был тогда британским дипломатическим представителем в Джидде. Я оставался с ним. К нему явилась Розита, в своем обличье египетской женщины, говорящей по-французски, прося помочь с паспортом. Маршалл не хотел ее узнавать. Хуссейн подозревал, что мы с ней в сговоре. Она находилась в нижнем зале, когда я вошел туда в сопровождении одного из английских служащих Маршалла. Она стремительно повернулась к нам спиной. Мы с Лэмби продолжили идти, притворяясь, что не смотрим на нее. (Мы, конечно же, не делали никаких замечаний о ее наружности.) Позднее она сдалась и от своего имени обратилась к Зейду за помощью, но он ничего не мог сделать против воли отца. Кто-то в Александрии выдал ее агенту Хиджаза в Суэце, прежде чем корабль отплыл. Я был раздосадован, что она явилась как раз в тот момент. Хуссейн и до того был тяжелым человеком, а после стал невыносим. С тех пор я не видел Розиту. Мы никогда не были друзьями. По моей вине. [На полях:] Я не люблю людей, извлекающих выгоду из своего пола.» (3)
В последней фразе Лоуренс хочет сказать, что Розита, привлекательная и кокетливая женщина, кружила головы мужчинам, которые из-за этого всячески старались ей помочь в ее путешествиях. Кажется, именно поэтому Розиту не любила и Гертруда Белл. Кстати, Розита произвела сильное впечатление не только на принца Зейда, но и на его брата Файсала, друга Лоуренса (Файсал помог ей с экспедицией к оазису Куфра).
Розита, конечно, не могла знать, что Лоуренс был так хорошо осведомлен о ее египетских неприятностях. Впрочем, описывая свои приключения, она упомянула и о нем: «Однажды утром, когда я поднималась по лестнице британского консульства — под надежным прикрытием вуали и в белом ихраме (4) — навстречу спускались полковник Лоуренс и Хадад Паша, представитель Хиджаза в Англии. "Посмотрите на эту женщину — сказал араб. — У нее красивые глаза." Лоуренс пошел быстрее, парировав: "У них всех — кожные болезни под вуалями"»(5)
Примечания, источники и цитаты по-английски.
Фотографии (9)
А Розита была смелая женщина — тогда ей было 27, а во время войны она работала шофером машины скорой помощи, как и некоторые другие эмансипированные молодые англичанки, например, писательница Рэдклифф Холл и еще некоторые известные мне барышни.
Все обвинения явно услышаны от него. Мол, я не женоненавистник, но чего же они всё цепляются за мужчин, удерживают возле своих юбок? и т.д. и т.п. Хотя, если подумать, почему это его так задевает, ясно же, не потому, что лично его женщины от чего-то удержали (и, как сказано, нет к ним сексуального интереса, им нечем его удержать, и по биографии видно: не женщины его удерживали от приключений последние 15 лет — он сам не искал никаких приключений, кроме жизни в казармах — но вдали от войн (как писал он романисту Хенли, «Мои товарищи по службе не сражаются - и завербовались главным образом для того, чтобы избежать тягот борьбы за пропитание. Так что, наверное, мы и правда проходим мимо той "более полной жизни", которую вы стараетесь описать»). Его огорчало, что женщины удерживают мужчин от опасностей и приключений? Что-то его совсем не огорчало, что его товарищи по службе держатся вдали от подвигов, пока они и от женщин были далеко.
И можно думать, он бы обрадовался, если бы женщины заявили своим мужчинам: "Дорогой, давай-ка вместе махнем на поиски приключений!"
Да это был бы для него самый страшный кошмар: он радовался, что "в арабском восстании не было ничего женского, кроме верблюдиц", а тут вдруг и женщины рядом — и на войне, и просто в путешествиях.
и какой прикольный Хуссейн.
А Лоуренс не мог ревновать Файсала к ней?
Ничего о Розите Форбс раньше не знала. Спасибо, ужасно интересно!
А права я была насчёт ревности и зависти.
И как обычно: в своём глазу бревна...
У него есть хорошие отзывы о конкретных женщинах (в соответствии, кстати, с его заявлением "Мне нравятся некоторые женщины, мне не нравится их пол"), но они все как на подбор немолоды или некрасивы, не интересуются мужчинами или же преданы мужу и заняты хозяйством. Или заняты любым делом (это при том, что он вовсе не считал женщин интеллектуально равными мужчинам, о чем я еще напишу), но не думают о мужской любви. И при этом много всяких неприязненных речей о женском поле в целом и об отношениях женщин и мужчин.Поэтому если ничего не выбирать, а напечатать подряд всё, вообще всё, что он говорил о женщинах, мужчинах, любви и сексе, картина будет такой же очевидной.))))
На самом деле ты права, конечно, насчёт его взглядов. И понятно, откуда что идёт. Я-то думаю, тут ещё весьма велика роль его матери, она буквально всех в своей семье "задавила".
Но мне кажется, картина выглядит чуть менее пугающей на фоне всех прочих высказываний того времени. Например, слова этого Браунинга, историка, об интеллектуальном превосходстве самого худшего мужчины и тд - разве лучше? Да и вспомнить средневековые диспуты на тему "Есть ли у женщины душа?" и не такое давнее знаменитое "Человек ли женщина?" и проч в том же духе. (Имхо, некоторые до сих пор думают примерно так же, хотя высказываются осторожней.)
У Лоуренса слишком ярко проявлялось отторжение, просто потому что ему женщины были не нужны совершенно, да ещё он их воспринимал, имхо, как счастливых соперниц, притом таких, которым не надо прикладывать особых усилий для завоевания мужчин - сами в объятия падают; а ещё и чувства свои могут открыто выражать, радоваться... И дети - наглядное, опять же, откровенное, доказательство секса.
А ему самому приходилось ходить кругами, бояться разоблачения, всё время что-то скрывать, выдумывать дикие историю про "дядюшку" - порки эти отдельная песня! - и любоваться со стороны на молодых арабов, "содрогающихся на песке".
Вот и выходит: с одной стороны - глупые "курицы", до уровня мужчин не дотягивающие по всем параметрам, а с другой - их свобода в любовных, сексуальных отношениях с мужчинами Лоуренсу и не снилась. Уверена, это его здорово бесило - по цитатам видно.
У него есть хорошие отзывы о конкретных женщинах (в соответствии, кстати, с его заявлением "Мне нравятся некоторые женщины, мне не нравится их пол"), но они все как на подбор немолоды или некрасивы, не интересуются мужчинами или же преданы мужу и заняты хозяйством. Или заняты любым делом (это при том, что он вовсе не считал женщин интеллектуально равными мужчинам, о чем я еще напишу), но не думают о мужской любви. Эти - НЕ соперницы; либо вышли уже в тираж, либо закопались в чём-то настолько, что перестали быть опасными, дорогу уже не перейдут.
Тэсс, здорово ты пишешь про них, столько всего интересного находишь! Спасибо тебе, я всегда твои читаю как мини-рассказы такие документальные.
Слуш, а ты не думала, как-то это всё собрать, составить книгу и попробовать её издать?)))
Спасибо, мне это очень лестно и приятно.))))) Я бы про ТЭЛ написала, но портрет у меня вырисовывается какой-то не парадный. И ведь при всем при том я его люблю.
Мне не кажется, что ты что-то "забываешь".))) И твоё увлечение, восхищение ТЭЛ оч заметно, это передаётся читателям тв днева.