В жизни выдающегося актера Алека Гиннесса были три роли, так или иначе связанные с личностью Т.Э.Лоуренса. В 1939 году в пьесе Одена и Ишервуда "Восхождение на Ф-6" он сыграл Майкла Рэнсома, героя, созданного авторами под впечатлением легенды о Лоуренсе. Гиннесс этого не знал, но согласился играть, потому что Рэнсом напомнил ему Лоуренса, перед которым он в то время преклонялся, как и перед другими "первопроходцами, вождями, героями"(1). В 1960 он сыграл Лоуренса в пьесе Теренса Раттигана "Росс", а в 1962 — принца Фейсала в "Лоуренсе Аравийском" Дэвида Лина.
Джин Д.Филлипс в биографии Лина пишет о Гиннессе: «Чем больше он узнавал о Лоуренсе, тем меньше был им очарован. Как и Лин, Гиннесс подростком боготворил Лоуренса. "Я постоянно обматывал полотенце вокруг головы, повязывал вокруг него галстук и изображал Лоуренса Аравийского" — вспоминал Гиннесс. Но когда он, прежде, чем сыграть в "Россе", расспросил друзей Лоуренса о том, какой тот был, образ перед ним предстал достаточно неоднозначный» (2). Сидни Кокерелл, директор музея Фицуильяма в Кембридже, сказал Гиннессу о Лоуренсе: «Знаете, он был ужасный выдумщик! ... "Почему ты столько врешь?" — спросил я его однажды. "Потому что мое вранье интереснее правды" — ответил он» (3). Художница Дороти Хоксли, подруга Кокерелла, рассказала Гиннессу, как впервые увидела Лоуренса. Однажды у Кокерелла она застала невысокого человека, одетого в форму летчика. Тот смотрел в окно, так что она видела его со спины. Гиннесс цитирует воспоминания Дороти и Кокерелла: «Мне стало интересно, зачем Сидни понадобилось разговаривать с настолько непримечательным человечком. Затем, словно прочитав мои мысли, человечек повернулся и устремил на меня пристальный и твердый взгляд. Я оцепенела; никогда прежде я не сталкивалась с такой силой личности. Конечно, я не знала, кто это, пока он не представился. У меня от него скорее мурашки по коже бегали, а вот Сидни его любил. Правда же, Сидни?"— "Кого любил?" — "Лоуренса Аравийского". — "Ммм... Возможно. Но он был такой ужасный выдумщик"» (4).
читать дальше Этот отзыв напоминает известные слова Шарлотты Шоу, сказанные в ответ на вопрос ее мужа Бернарда Шоу, не поссорилась ли она со своим задушевным другом Лоуренсом: "Нет, мы не поссорились. Но он такой дьявольский лжец!" (5) Похоже о Лоуренсе говорили и другие его друзья. Дэвид Лин сказал в интервью, что не разговаривал о Лоуренсе ни с кем из знавших его, за исключением Роберта Грейвза (известного поэта и автора первой биографии Лоуренса), зато с ним они много беседовали, и Грейвз, в частности, сказал: "Лоуренс был обворожительным малым, он мне очень, очень нравился! Но нельзя верить всем его словам. Некоторые истории, конечно, правдивы, но остальные, по правде говоря..." (6) Когда в 1962 году Роберт Болт (драматург, один из авторов сценария "Лоуренса Аравийского") написал статью, в которой упоминал о гомоэротических склонностях Лоуренса и его стремлении создавать легенду из своей жизни ("вот почему так много неправды и неуместной поэтичности в его книге"), другой биограф Лоуренса, Лиддел Харт, не желающий признавать, что Лоуренс был гомосексуален, вынужден был согласиться с другим: "В вопросе его правдивости вы близки к истине" (7).
Сидни Кокерелл подарил Алеку Гиннессу арабское одеяние с любопытной историей. Когда-то он сам купил его на базаре, путешествуя по Аравии (одно время Кокерелл был секретарем эксцентричного поэта и арабиста Уилфрида Бланта), затем подарил Лоуренсу, чтобы тот носил его дома вместо халата. Лоуренс подарил это одеяние Бернарду Шоу, который действительно использовал его как халат, а затем вернул Кокереллу(8). Гиннес отдал подарок в дом-музей Лоуренса (Клаудс-Хилл) (9).
Спектакль по пьесе Раттигана имел большой успех. Многие стали видеть в Гиннессе одного из самых ревностных сторонников идеализации образа Лоуренса. Ричард Олдингтон писал литературоведу Стенли Вейнтраубу о том, "как умно и беспринципно Раттиган и Гиннесс всучили публике свою версию мифа о Лоуренсе..." (10) Известный политический журналист Малькольм Маггеридж, ругая Лоуренса, упомянул и Гиннесса: «Что может быть поразительнее долговечности его [Лоуренса Аравийского] культа, расцветающего тем больше, чем более явными становятся его ложь и позерство?... Он — именно тот случай, когда все верно, кроме фактов. Кто лучше подходит на роль героя нашего времени, чем он — наш английский Жене, наш святой-содомит, с Лоуэллом Томасом вместо Сартра и Алеком Гиннессом, чтобы сказать аминь»? (11)
Но Гиннесс во время успеха в "Россе" уже не был пламенным поклонником Лоуренса. "Я считаю выдумщиков скучными" — объяснил он позднее, вспоминая слова Сиднея Кокерелла (2). Почти тридцать лет спустя после спектакля Алек Гиннесс написал: «Раттиган заметно преклонялся перед Т.Э.[Лоуренсом], что ставит под подозрение достоверность "Росса". Я не думаю, что есть хоть какие-то сомнения в том, что Т.Э.[Лоуренс] был гомосексуален, и Раттиган это понял. Зато все это происшествие в Дераа с унижением и содомией, по моему мнению (и по мнению других) — полная выдумка. (Странно, что Джорджу Бернарду Шоу и его жене он рассказал две совершенно несовместимые версии этой истории)»(10). Мне встречалось мнение, что Раттиган, который был геем, именно благодаря своей ориентации распознал склонности Лоуренса (12), а об Алеке Гиннессе его официальный авторизованный биограф Пирс Пол Рид пишет как о человеке, подавлявшем свою гомосексуальность (13), в отличие от его друзей — актеров Джона Гилгуда и Майкла Редгрейва (который, тем не менее, был женат и имел детей), актера и режиссера Ноэля Коуарда.
Но в 1960 г. немногие сомневались в правдивости истории о Дераа. Ноэль Коуард, посмотрев "Росса", записал в дневнике: «Алек был очень похож на Лоуренса Аравийского и играл достаточно хорошо, но чего-то не хватало. Какой-то он был скучноватый... А еще на нем был белокурый парик — слишком яркий и оставшийся в полном порядке даже после того, как его обладателя избили и отымели двенадцать турок» (14). Не знаю, откуда Коуард взял, что насильников было двенадцать (в книге Лоуренса их не больше шести), но и после фильма Лина он написал о двенадцати турках: «Питер O'Tул очень хорош и гораздо, гораздо привлекательнее Лоуренса — тот и надеяться не мог так выглядеть. Я сказал ему [Питеру O'Tулу] впоследствии, что, если бы Лоуренс был похож на него, не двенадцать турок выстроились бы в очередь на том сеансе содомии, а гораздо больше» (15).
Коуард был моложе Лоуренса на 11 лет и познакомился с ним в 1930г., когда тому было уже 42 года. Об их знакомстве я немного писала тут. Лоуренс восхищался Коуардом и его пьесами (хотя и говорил Стивену Теннанту, что "музыку он [Коуард] сочиняет неважную" (отсюда). Когда Коуард прочитал разоблачительную книгу Олдингтона, он записал в дневнике, что не одобряет ее появление, хотя «многое тут, насколько я уже успел прочитать, кажется подозрительно похожим на правду. Лоуренс был извращенным любителем выставить себя напоказ и я сам слышал, как он говорил совершенно невообразимую чушь. Даже в то время в душе я это сознавал, но его легенда была слишком сильна, я не мог ей противиться — я, сноб, преклонявшийся перед знаменитостями, подавлял свои недобрые подозрения. Как бы то ни было, со мной он был очарователен — на это очарование можно было ответить только приязнью и своего рода скучной преданностью. У нас, конечно же, не было ничего общего» (16). Лоуренс дал Коуарду почитать рукопись "Чеканки" (хотя и обещал маршалу Тренчарду никому ее не показывать). Коуард перечитал эту книгу только много лет спустя: «Это по-настоящему великолепная вещь. Удивительно, но у него такой вкус, что тут даже нецензурные ругательства не отвратительны. ... Ясно, что у него была сильная склонность к мазохизму, что он презирал свое тело и бессознательно — или, пожалуй, сознательно — любил более совершенные тела мужчин помоложе — тех, кто его окружал, тех, кого он видел. Менее ясно, совершал ли он в жизни какие-нибудь гомосексуальные акты или нет. Может быть, раньше, в дни юности. Теперь я жалею, что не исследовал этот вопрос поглубже, когда знал его. Что бы о нем ни говорили, все же он без сомнения великий английский писатель» (17).Источники (и некоторые цитаты по-английски)1.Beyond the epic: the life & films of David Lean by Gene D. Phillips, 2006,р. ix
2.Beyond the epic: the life & films of David Lean by Gene D. Phillips, 2006, р. 284
3.'He was a terrible fibber, you know!' he said. ' "Why do you bother to lie?" I asked him once."Because my lies are more interesting than the truth," he replied.' (Blessings in disguise by Alec Guinnes, 1997 р. 98)
4.Then, just as if he could read my thoughts, the little man turned round and stared hard at me. I was stupefied; I don't think I have ever encountered such a strong personality. I didn't know who he was, of course, until introduced. He rather gave me the creeps. But Sydney was fond of him. Weren't you, Sydney?' 'Fond of whom?' 'Lawrence of Arabia.' 'Mmn. Perhaps. But he was such a terrible fibber.(Ibid.)
5.Probably at this period, after Lawrence had not visited for an unusual length of time, GBS asked Charlotte, "whether there was any quarrel—any unpleasantness. 'No. No quarrel. No unpleasantness. But he is such an INFERNAL liar!' (T.E. Lawrence: biography of a broken hero by Harold Orlans, 2002, р. 173)
6. David Lean:interviews by Steven Organ, Univ. Press of Mississippi, 2009, p.102
7. Richard Aldington and Lawrence of Arabia: a cautionary tale by Fred D. Crawford, 1998, р.154
8.He paid a sovereign for it—to protect himself against the sun. Later he gave it to TE as a dressing gown, and eventually TE left it to GBS [George Bernard Shaw] who also used it as a dressing gown. It was finally sent back to Cockerel (The literary guide & companion to southern England by Robert M. Cooper,1998, р.262)
9.Beyond the epic: the life & films of David Lean by Gene D. Phillips, 2006, р.269
10.Richard Aldington and Lawrence of Arabia: a cautionary tale by Fred D. Crawford, 1998, р.150 (I don't think there is any doubt that TE was homosexual and Rattigan recognised this.)
11. What could be more extraordinary than the survival of his cult, which flourishes the more as his lies and attitudinizing are made manifest?... He is superlatively a case of everything being true except the facts. Who more fitting to be a Hero of Our Time than this, our English Genet, our Sodomite Saint, with Lowell Thomas for his Sartre and Alec Guinness to say Amen?" (review of Ronald Blythe's The Age of Illusion in New York Times Book Review — A prince of our disorder: the life of T. E. Lawrence by John E. Mack, Harvard University Press, 1998 р. 526)
12. Desert travellers: from Herodotus to T.E. Lawrence by Okasha El Daly, Janet Starkey, 2000
13. Alec Guinness: the authorized biography by Piers Paul Read, 2005
14. Alec [Guinness] looked very like Lawrence of Arabia and played it well enough, but there was something lacking. He has a certain dullness about him ... He also wore a blond 'piece' which was too bright nd remained blandly intact even after he had been beaten up and buggered by twelve Turks. (The Noel Coward diaries by Noël Coward, edited by Graham Payn, Sheridan Morley, 1982, р. 439)
15. Peter O'Toole is very fine and far, far more attractive than Lawrence could ever hope to be. I said to him afterwards that if Lawrence had looked like him there would have been many more than twelve Turks queueing up for the buggering session. (Ibid,р. 519)
16. Lawrence was an inverted show-off and I have myself heard him talk the most inconceivable balls. Even at the time I was inwardly aware of this, but his legend was too strong to be gainsaid and I, being a celebrity snob, crushed down my wicked suspicions. (Ibid,р. 260)
17. Ibid,р. 540
Как обычно, все цитаты перевела я, советуясь с Amethyst deceiver
Поскольку речь в этой записи шла, в основном, об актерах, хочу добавить отрывок об Эрнсте Тесиджере из письма Лоуренса Шарлотте Шоу: «Тесиджер играет чрезвычайно хорошо. Остальные боятся позволить молчанию играть за них. С[ибил] Т[орндайк] очень хороша в роли Жанны. Конечно, она не Тесиджер, но играет эту, настолько логичную, святую лучше, чем я вообще ждал от женщины» (из письма Шарлотте Шоу, 11.8.24) (отсюда).Две фотографии.
Cэр Алек Гиннесс гримируется перед выходом на сцену в роли Т.Э.Лоуренса в пьесе Теренса Раттигана "Росс". 1960. Фотограф Дерек Аллен.
Ноэль Коуард в 1930. Фотограф Хорст.В этой записи я цитирую не только лестные отзывы о Лоуренсе, потому что мне кажется, нельзя ограничиваться только ими, рассказывая об этом противоречивом человеке, тем более, что это отзывы не только разоблачителей, но и тех, кто просто пытался лучше его понять, и тех, кто с ним общался, а порой даже отзывы его друзей. Отзывы, в которых упоминаются не только достоинства, но и недостатки человека, — часть общей картины; если их много, нельзя делать вид, что их нет.